Давным-давно, в далекой-далекой Греции в один прекрасный момент закончилась позитивная карма – аккурат на новорожденном сынишке двух ветреных богов. В этот же миг дивная Клото оборонила нить судьбинушки Герма, а Лахезис, не особо мудрствуя, отошла отведать амброзии, греческого вина или просто поглазеть на зажигательный танец кентавров.
Надо сказать, что Герм, уже вплотную познакомившийся в суровыми греческими реалиями и шутками богов, живо смекнул, что жаловаться на свою незавидную судьбинушку дело бессмысленное. Грек быстро обрастал толстенной броней из самоиронии и здорового пофигизма, и в какой-то момент жизнь даже перестала ему казаться совсем дерьмовой штукой, а еще спустя пару лет вдумчивой работы над собой, он даже научился замечать и положительные ее стороны. Когда хреновое и полное багов дополнение к его сознанию стало пропадать из эфира, а человеческий облик, наконец, ограничился одним полом, Герми возликовал, и никогда больше ему не приходило в голову кощунственная мысль поныть о прошлом или посетовать на обстоятельства. Не изменил он своей привычке и сейчас, только вдруг задался вопросом, который выражался в емком «Чтозанах?» - что за неведомая кабзда вдруг резво посыпалась на головушку греческого бога. В общем-то, в силу своих занятий, подернутых легким криминальным флером, кабзда на голову Герма сыпалась регулярно, а он, как истинный адреналиновый маньяк, торчал от чувства опасности и ощущения, что его жизнь вот-вот может уйти на перезагрузку. И боги упаси подумать, что он когда-нибудь искал этой перезагрузки – в его сознании давно вызрела такая чудная и отчасти несовместимая смесь безрассудства и упрямого цепляния за жизнь, что и сам Герм дивился, как же такое бывает. Тем не менее, оно работало и лишний раз подтверждало, что к кабзде он привык. Ключевым словом в неприятном удивлении грека череде недавних событий было «неведомое».
Сам Герм был прост, очень прост. И влипал обычно в такие же простые и незатейливые ситуации, большей частью человеческого происхождения. Он уже уяснил, что когда примешивалось божественное, даже рядовое дело могло превратиться в труднопроходимый квест – но и это было объяснимо: божественными ли амбициями или просто говенностью характера… Куда больше грека напрягала фигня неизвестного происхождения – как та, когда он каким-то вывертом мироздания вдруг стал достойным экспонатом цирка уродцев с психической нимфой в черепушке. Это чертовски пугало – против таких закидонов не работали проверенные средства, им не было логичного объяснения, и когда он снова стал собой, в его сознании долго стучал вопрос – что это, мать его, такое было. Он звучал и поныне, только теперь к нему присоединился еще один, вопящий ничуть ни тише – какого хрена происходит сейчас. Вроде бы греческий бог был в солнечной Калифорнии, ловил жаркие лучи солнышка, праздно потягивая холодный коктейльчик и позволяя себе заслуженную минутку отдыха, а потом в его голове кто-то принудительно выключил свет. Совсем как в Монтеррее. Однако сейчас он не чувствовал себя перекорежнной фигней, он по-прежнему ощущал себя, только слабее – как после ну очень душевного загула, когда сознание отчаянно не хочет расплачиваться за злоупотребление веществами и норовит отвалиться обратно в приятную темноту. К слабости примешивалось ощущение божественной аурой: чужой и знакомой одновременно. Слишком хорошо знакомой. Герм изумленно распахнул глаза, и открывшаяся реальность разом опрокинула его слабую догадку, что он перебрал коктейльчиков и где-то попросту отрубился. Там, где он старательно накидывался алкоголем, не было его матери. Не было и замкнутого пространства в виде безликой серой бетонной комнаты, не дающий ни единого намека, где они. Кроме ауры Афродиты он чувствовал еще чье-то смутное присутствие, но не мог разобрать принадлежность: боги ли это или еще какая-то становящаяся гребаным трендом неведомая хрень.
- И какого черта происходит? – так и продолжая сидеть на бетонном полу, Герм в упор посмотрел на свою матушку. Он допускал возможность, что все это ее рук дело, пусть и не понимал причины. Ну, или они оба вдруг очутились в полной заднице.
- Ты вдруг решила напомнить мне о своем существовании? Могла бы ограничиться смс-кой или даже открыткой. Любимому сынишке до востребования - через пару лет я бы обязательно ее прочитал.
[AVA]http://5.firepic.org/5/images/2015-06/02/k1zvxmf9rxf2.jpg[/AVA]

Отредактировано Hermaphroditus (13.06.2015 16:26)

Разглядывая грозно выстукивающую каблуками матушку, Герм мог бы пуститься в философские размышления, что время не властно над непростым нравом богини, и она ничуть не изменилась со времен первой в мире олимпиады. Мешала утопить разум в глубокомысленных размышлениях одна небольшая деталь – Герм понятия не имел, какой была Афродита в те давние, кажущиеся сейчас никогда не существовавшими времена. Определенные события с его непосредственным участием да щедро сочиненные мифы наводили на мысли, что она была той еще заразой, но да - в остальном он мог только догадываться. Впрочем, это не мешало ему делать свои выводы – хотя бы прямо сейчас.
- Да ладно? – с притворным удивлением переспросил грек, не отводя взгляда от мечущейся богини. – А я думал это закрытая вечеринка, только для греков и все такое…
Голос разума коротко пискнул, что пора бы сбавить обороты остроумности, переключившись на более насущные проблемы – например, на разом оскудевшую божественность или на мерзкую бетонную коробку, которая бесстрастно подступала к богам. Не то чтобы Герм вдруг стал бояться закрытых пространств, даже при условии сосуществования в них с нервной родственницей (ну ладно, с очень нервной матушкой), его напрягала неизвестность, которую он отчасти и скрывал за ворохом острот.
- Ты не смотрела «Пилу»? Там было что-то очень похожее, - Герм заставил себя подняться с пола и, оценив разницу в росте с мамочкой, бывшей почти на голову выше своего бедового сына, невпопад добавил. – А ростом, стало быть, не вышел Гермес.
Если ему не изменяла его немного шизовая память, то отца он не видел вовсе. Тут Герм все-таки сумел ненадолго отключить режим зубоскальства и уже на порядок серьезнее продолжил:
- Ты не можешь перенестись отсюда… – сам он и не пробовал, не забывая, что после воплощения божественной сущности может объявится чудная девочка Салмакида, однако сказанное им было очевидно, раз Афродита все еще мерила шагами эту хренову серую коробку.
- Паршивый расклад, - вдогонку резюмировал Герм.
Он и правда был паршивым и в свете резко увядших сил выбор действий сводился к скудному минимуму – ну, например, проверить, что за дверью. В общем-то, можно было посидеть и подождать, но что-то подсказывало греку, что текущее стечение обстоятельств вряд ли чей-то розыгрыш, призванный поспособствовать трогательному воссоединению греческой семьи. Герм подергал естественно оказавшуюся запертой дверь. К счастью, она была настолько же хреновой, как и состояние божественных силенок бога, и после нескольких душевных пинков замок поддался, знаменуя собой две новости, традиционно хорошую и не очень. Возможность выйти из бетонной коробки явно была из разряда хороших, а вот шума они при этом наделали немало – это уже немного убавляло оптимизма. И все-таки за неимением лучшего выбора Герм осторожно сначала выглянул, а потом и шагнул в открывшийся его взгляду коридор.
[AVA]http://5.firepic.org/5/images/2015-06/02/k1zvxmf9rxf2.jpg[/AVA]

- Если кто-то придет, уверен, ты очаруешь их своей красотой, - пробормотал Герм на замечание Афродиты. И задумался над прозвучавшим следом вопросом. Вернее, вопросами. Если от последнего на татуированную физиономию грека наползла ехидная усмешка, красноречив отражающая его мысли об чудесном умении дражайшей мамочки приспосабливаться к ситуации, то мысли о первом эту усмешку быстро стерли.
- Не знаю, - честно ответил Герм, ненадолго отключившись от привычной язвительной манеры общения. – Ни кто нас сюда приволок, ни что с этими загадочными субъектами смогу сделать.
Обернувшись вполоборота, он пристально глянул на возвышающуюся рядом матушку, и добавил:
- Но ты же пожертвуешь мне одну из твоих умопомрачительных шпилек, которые, само собой, никто сейчас не слышит. Страшное же оружие…
Герм мог бы очень долго трепаться, изредка переходя на близкие к делу серьезности, но, в основном вываливая на своего собеседника ворох ненужной, окрашенной язвительностью информации. Такой уж он был, а когда рядом дорогие родственники повода затыкаться и вовсе не было. Впрочем, повод нашелся и очень скоро – сначала дал о себе знать приглушенными и быстрыми шагами, а потом появился воочию. Грек замедлил шаг и снова быстро глянул на Афродиту, очень шустро соображая, что двум боженькам с отключенными за какие-то неведомые грехи силами, делать. С досадой он понял, что понятия не имеет, кто к ним идет: люди ли, боги или Санта Клаус с мешком тротила.
Спешащие к своим пленникам – а с недавних пор Герм оценивал их положение именно так – люди (или нелюди) не заставили себя ждать, что, конечно же, было очень любезно с их стороны. Словно в замедленной съемке греческий бог пронаблюдал, как в месте, где узкий коридорчик круто уходил вправо, сначала на грязном полу замельтешили тени, а потом появились они – двое мужчин и женщина с такими серьезными физиономиями, будто, как минимум, собрались прочитать лекцию о вреде курения или злоупотребления алкоголем. Правда, никто из них не спешил начинать воспитательные беседы – неумолимой силой они надвигались на двоих беглецов, и Герм очень отчетливо почувствовал, как по его хребту пробежал предательский холодок и одновременно скаканул уровень божественного адреналина. В дерьме он купался и не единожды, но вот такой оказии с ним еще не случалось, они оба были словно две крысы в лабиринте, у которого, возможно, где-то есть выход, только чтобы пробиться к нему нужно обойти вот таких ну очень серьезно настроенных людей.
- Самое время вспомнить, как ты не любишь Афину, и рассказать об этом вон той милой барышне, - тихо оборонил грек. Сам он намеревался мило потолковать с двумя ее спутниками, отчаянно надеясь, что они все-таки люди, иначе дело дрянь.
[AVA]http://5.firepic.org/5/images/2015-06/02/k1zvxmf9rxf2.jpg[/AVA]

При других обстоятельствах грек может и посочувствовал своей непутевой матушке, и даже преподал бы урок-другой, как быстро и эффективно отлупить недруга подручными средствами, и как правильно подобрать универсальный девятимиллиметровый аксессуар (на случай, если божественность снова даст сбой), но с надвигающейся угрозой в лице трех недобрых существ, Герм решил повременить с сочувствием и оставить его для себя. Своя шкура ближе к телу и все такое. А шкура меж тем грозилась подвергнуться суровому испытанию. Не успел Герм порадоваться, что его мысли касаемо расстановки сил чудесным образом совпали с соображениями противника, как ему пришлось принять на себя натиск двух недвусмысленно настроенных вояк. Хотел бы грек с кислой миной заявить, что вояки из них никудышные, однако с резко упавшим уровнем божественности он разумно повременил с такими рассуждениями. Единственное, что не могло не радовать – их охранники оказались всего лишь людьми. Если бы Герму сказали, что он будет радоваться, что по его роже лупит человек, он бы принял сказанное за напрочь лишенную юмора шутку, но сейчас да – он действительно этому радовался, не забывая отвечать взаимностью своим не в меру настойчивым собеседникам.
Оба они, казалось, прониклись идеей, чтобы их образы надежно отпечатались на сердце греческого боженьки. Боженька активно тому противился, но ни искры взаимопонимания не проскочило между ним и активно пытающимися его утихомирить людьми. Первым значительным успехом в начинающей затягиваться драке стал красивый нокаут человека после встречи его полной злобных мыслишек головы с бетонной стеной. У Герма сразу прибавилось энтузиазма, а стрелка шансов на выживание в этой драке сдвинулась к положительному значению. Когда и второй мешком осел на землю, перестав на время подавать признаки жизни и любезно предоставляя Герму время поразмыслить о прекрасном и вечном, а заодно и попросту отдышаться. К слову о другом, но тоже прекрасном и вечном – грек оценил, что пока он возился со своими мальчиками, Афродита тоже времени зря не теряла и разобралась с агрессивно настроенной женщиной. И, быть может, даже успела увидеть часть шоу, где один татуированный и не обремененный горой мускулов чудик пытается представить головы суровых вояк ближайшей стене. Совсем, как в человеческой сказке, только вместо Алисы и пудинга – голова и стены. В каком-то смысле очень по-гречески – в той его части, где греки славились своим искусством… ну что вы, конечно же, не воевать – козлить на разные лады, а не только предаваться разврату.
- А боялась, что не справишься. Видимо, не зря на тебя Арес запал – разглядел что-то родственное помимо милой мордашки, - усмехнулся Герм, глядя на матушку. Кажется, у него уже вошло в привычку начинать общение с ней с подколки, но разговор, состоящий только из подколок грозил стать безыдейным, поэтому он продолжил. – Я очень порадуюсь, если в список твоих талантов входит еще и умение быстро бегать. Я бы хотел повременить и расспросить этих милых людей, какого хрена здесь происходит, но боюсь, время немного не на нашей стороне.
[AVA]http://5.firepic.org/5/images/2015-06/02/k1zvxmf9rxf2.jpg[/AVA]

Отредактировано Hermaphroditus (21.06.2015 15:15)