1. Имя.
Гермафродит - Hermaphroditus.
2. Принадлежность.
Древнегреческий пантеон. Бог… просто бог.
3. Характер.
Характер... двуликий - есть Салмакида и есть Герм.
Салмакида трепетно прислушивается и возводит в абсолют свое «хочу», к чему бы оно ни относилось: к пока еще живому телу, пивной кружке в баре или запаху человеческого страха во время блэкаута. К своему «хочу» она и идет: упорно, с маниакальной навязчивостью. Если добыча оказывается не по зубам, выжидает – ходит вокруг как шакал. Поражений не любит, проигрыши злят и способствуют еще большему помутнению нездорового рассудка. Впрочем, и здесь бывают исключения: незначительная вынужденная уступка вызовет шквал негативных эмоций, а серьезный провал – непринужденную улыбку. Она может потратить уйму времени, выстраивая четкий поэтапный план действий. Расписать все до малейшей детали и секунды, а потом получать удовольствие, глядя на разыгрывающееся действо, испытывать психотический экстаз от своих социопатических деяний. Или выбросить, почувствовав, что результат уже неактуален или не принесет желаемого удовлетворения. Неустойчивая Салмакида – как русская рулетка или обезьяна с гранатой, а наилучшее отражение ее порывов – рисунок малолетнего ребенка, которому первый раз в руки дали карандаш. Сторонний наблюдатель увидит нагромождение линий. Салмакида с завидной уверенностью объяснит каждую перемену своих действий. Ее действия подчинены логике, но это логика больного разума. Эгоист и эгоцентрик. В древности ей приписывали крайнюю степень лени – в нынешнем воплощении эта черта нашла свое отражение как периодическое бездействие. Бессмысленные многодневные блуждания по городам, бесцельные знакомства и такие же бесцельные поступки. Там, где Салмакида, рано или поздно появляются следы ее пребывания: анонимный email репортеру с указанием присмотреться к шпилю Эмайр Стэйт Билдинг, где Салмакида уже приготовила свой сюрприз – сетку с человеческими головами; взломанная сеть наружных экранов с порнухой вместо рекламы. Просто так.
Совсем другое мышление у сына вестника богов и богини любви. Герм спокоен и в спокойствии своем непробиваем как дверь банковского хранилища. Оплот хладнокровия и уверенности в завтрашнем – и не только – дне. Не заморачивается по пустякам, предпочитая слову дело. В отличие от Салмакиды его действия продиктованы потребностями, просчетом на будущее или нормальными божественными амбициями. Герм упрям, своенравен, может быть порывист и резок. Больше склонен навязывать свое мнение, чем прислушиваться к чужому, но адекватно реагирует на уместные аргументы и замечания. Неконфликтен, если нет на то крайней необходимости. При возникновении проблем, решает их быстро и тихо, не устраивая показательных шоу. К схожим с альтер эго чертам характера и привычкам можно отнести его стремление к контролю. Но если у Салмакиды он проявляется (вкупе с тесно соседствующей паранойей) как бесцеремонное вмешательство и зацикленность, то Герм в первую очередь целью стремления охватить все жизненноважные узлы своего бытия ставит оградить себя от вздорной сучки Салмакиды и не дать ей вернуться. Между двумя личностями идет непрекращающаяся война. Они осведомлены о существовании друг друга, и каждый жаждет раз и навсегда извести другого. Смены личностей не происходят спонтанно – причиной может стать сильное эмоциональное потрясение, истощение, сильное повреждение оболочки или развоплощение.
4. Описание, история.
«Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Гермафродите и Салмакиде».
В далекие времена жил на свете сын Гермеса и Афродиты, путешествовал по городам, набирался впечатлений и житейской мудрости, пока злодейка-судьба не привела его к источнику. Герм желал отдыха, а получил проклятье на все оставшееся бытие. Нифма Салмакида обратила свой взор на Герма и воспылала страстной любовью к статному юноше. Пылких чувств Салмакиды он не разделил, и интуиция погнала его прочь от источника, но не тут-то было… Безутешная и оскорбленная нимфа не пожелала мириться с отказом – попросила богов о вечном единении с возлюбленным, а те – шутники и мудаки – не отказали ей в этой скромной просьбе и соединили двух существо в одно. С тех пор началась совсем другая глава в жизни Герма… И длилась она до забвения, пока любознательные люди не заинтересовались феноменом двуполости.
И нет, не было никакого Зевса, который разделил людей за гордость, чтобы они – на радость юных дев – искали свою вторую половинку. Были только не в меру юморные боги.
Долгое развоплощение внесло свои коррективы. Тело у Герма осталось по-прежнему одно, но менялся облик: в зависимости от того, чья личность стояла у руля, его самого или Салмакиды. Каждый из них обзавелся собственной легендой в современном мире и своей паствой, которую другая личность нередко пытается проредить.
Салмакида хорошо известна в криминальных кругах. Нежная нимфа окончательно заболела головой и деградировала до убийцы. Заказы берет не все – только то, что ей нравится. Исполняет с размахом – чтобы оценил не только заказчик. Ее услуги актуальны, если встает необходимость запугать, тут Салмакида знает свое дело.
Герм нашел себя в мелких кражах, угонах, перевозке – людей или груза – по заказу. Тихо, быстро и незаметно. Предпочитает работать чисто, не марая руки в чужой крови. Содержит несколько баров, которые приносят небольшой, но стабильный доход.
5. Способности.
Базовый божественный набор + ярко выраженная шизофрения.
6. Занимаемая внешность.
Салмакида - Rooney Mara.
Герм – Rick Genest.
7. Пробный пост.
Когда у людей появлялись проблемы в виде себе подобных, они искали Боунса. Проблемы людей отличались завидным однообразием: должник, игрок на две стороны, надоевший супруг с хорошей страховкой… Скука! И в последнем заказе не было ничего необычного – опечаленные родственники погибшего мафиози жаждали расправы над нерадивым инструктором. Даже не зная ситуации, Герм мог предположить, что почивший дон сам сломал себе шею, без посторонней помощи некой Уллы Свенсен. Излишняя самоуверенность людей этого круга прокатывает с себе подобными, но не против природы. Вот и склону оказалось глубоко пофиг на то, сколько людей при имени дона впадали в священный трепет. Впал сам дон - в посмертное окоченение. Самоуверенность, отсутствие навыков, камни и привет, морг.
Но… семье были нужные наказанные виноватые. Не пенять же трупу на его тупость. Хотя Сайрус посоветовал бы начать именно с этого – пользы ничем не больше, чем от смерти инструктора. Зато сколько сэкономленных нервов и времени! Однако семья мафиози решительно настроилась отыскать козла отпущения. Ну, действительно, реальная история своей глупостью могла расстроить кого угодно. А в свете грядущей смерти Уллы Свенсен она обретала новый смысл: коварно подосланный инструктор коварно убил несчастного дона. Неслыханное коварство! И уже глупость незаметно вытеснил драматизм, а к дому дона потянулись сочувствующие и жаждущие до подробностей – кто же все-таки заказал их кролика Роджера. Моральная составляющая Боунса трогала мало, поэтому следующей его остановкой стал чудесный горнолыжный курорт Линдвален.
И вот он на склоне… На взятом в прокате сноуборде. Даже в маске щурит глаза от ослепительного яркого солнца и снежной белизны. И хмурится – Герму чертовски не нравится идея отсвечивать в многолюдном месте. С приметной внешностью он слишком хорошо запоминаем, а смена облика уже давно числилась первой в личном списке "Чего делать нельзя". Ну хорошо, второй. Почетное первое место уходило к "Умирать". Перевоплощение – как подбрасывание монетки: может вернуться Герм или его опередит Салмакида. По этой же причине двуполый бог не пользовался божественным перемещением.
Но не брезговал внушением.
Ранним утром на склонах невыразимо хорошо. И практически безлюдно. Завидев лыжницу, Герм легко перенес вес тела на передний кант и понесся вниз. Доска легко скользила по вычищенному и еще ребристому после усердной работы ратраков склону. Со стремительным перемещением бог не без удивления чувствовал, как растет чувство ощущение себе подобного. Поначалу думал, что ошибся, но нет…. Широкие зигзаги вели его вниз, и ощущение не просто росло, а уже прямо указывало на обладателя божественной ауры. Ну хотя бы потому, что никого кроме них двоих здесь не было.
Какая внезапная подлянка. Его заказ оказался божественного происхождения. За такое стоит взять двойную плату. Мысли Герма носили шутливый характер – он еще не настолько выжил из ума, чтобы продолжать думать об убийстве Уллы, которая в свете вновь открывшихся обстоятельств совсем уже не Улла. Лихо затормозив рядом с лыжницей, Герм поднял маску и стащил гейтер, открывая татуированное лицо.
- Улла Свенсен? – с такой же интонацией голоса он бы назвать ее Санта Клаусом. Или Йеллоупукки – здесь он больше популярен.
– Есть разговор, - Герм широко улыбнулся. – Как насчет его продолжения за стаканом глинтвейна?
8. Связь с игроком.
Отредактировано Menkara (16.04.2015 16:51)
